Российская государственная библиотека недавно обрела нового директора. Означает ли это, что «Ленинку» ждут радикальные перемены. Как выпускник авиационного вуза сделал блестящую карьеру в библиотечной сфере и почему «цифра» никогда не победит «бумагу»? – на вопросы MY WAY отвечает Вадим Дуда.
ФОТО: ЮЛИЯ НАКОНЕЧНАЯ/ПРЕДОСТАВЛЕНО ПРЕСС-СЛУЖБОЙ РГБ
Вы окончили МАИ по специальности «инженер-механик». Как получилось, что вы заняли пост директора «Ленинки»? Вы из семьи авиаторов или библиотекарей?
Я из семьи инженеров. Но мой отец был страстный библиофил. Как и многие мои сверстники, я собирал макулатуру, которую можно было обменять на талончики, а потом на книги. Мы жили очень скромно, но книги считались большой ценностью. И на кухнях тогда обсуждали не светские новости или передачи Малахова, а книги – делились, кто что прочитал, кто что узнал. Так что уважение и любовь к книге у меня с детства. А дальше случилось, как говорится в сказках, непоправимое. На втором курсе моего замечательного МАИ – это был 1984 год – вместо стройотряда я попал на работу в институтскую библиотеку.
Парадная лестница «Ленинки». ФОТО: ПРЕДОСТАВЛЕНО ПРЕСС-СЛУЖБОЙ РГБ
Но ведь не насовсем? А как же авиация?
То, что я буду авиационным инженером, я знал, наверное, лет с семи или восьми. С гордостью могу сказать, что был мастером спорта по авиамодельному спорту. Поэтому я и пошел в МАИ. Точнее, сначала успешно сдал экзамены в Физтех. Но пока ждал собеседования, зашел в приемную комиссию МАИ, увидел, что там намного больше красивых девушек, и понял, что мне нужно туда. Но меня ждало жестокое разочарование – на 180 человек нашего потока было всего три девушки.
И поэтому вы пошли в библиотеку? Там же девушки!
Конечно, это не было самой главной мотивацией, но библиотека МАИ во многом уравновесила «ужас» мужского коллектива. Наверное, в жизни ничего не бывает просто так, и были созданы какие-то предпосылки для того, чтобы через годы я опять оказался в библиотеке. Но сначала, по окончании института, я пришел работать в летно-исследовательский институт. До сих пор помню, как приезжаю в 7 утра в ЛИИ и с каким чувством восторга и гордости иду по кромке летного поля... К сожалению, проработал я там недолго, экономика менялась, и финансирование горячо любимой мною авиации очень быстро сокращалось.
В читальном зале № 3. ФОТО: ПРЕДОСТАВЛЕНО ПРЕСС-СЛУЖБОЙ РГБ
То есть авиацию вы покинули, ушли в бизнес? Читала, что окончили школу МВА.
Да, тогда я руководил компанией «Терем». Мы внедряли цифровые технологии в традиционное полиграфическое производство. Пока я учился бизнес-администрированию, думаю, компания очень от меня натерпелась. Ведь то, что ты учишь вечером, на следующий день пытаешься внедрить в жизнь. В том числе по части отбора персонала.
Ваше образование было связано с цифровыми технологиями?
Да. Вся моя жизнь так или иначе связана либо с информационными технологиями в той или иной среде, либо с международным сотрудничеством. Кстати, диплом в МАИ я защищал на английском языке.
В читальном зале № 3. ФОТО: ПРЕДОСТАВЛЕНО ПРЕСС-СЛУЖБОЙ РГБ
Это была часть какого-то международного проекта?
Нет, конечно. Шел 1990 год, было ощущение, как что-то меняется, границы открываются. Я подумал: было бы неплохо оказаться где-то на стажировке, посмотреть, что происходит в мире. А для этого было бы полезно, чтобы твой профессиональный уровень был подкреплен еще и знанием языка. А что такое диплом на английском в МАИ – ведь это же достаточно закрытое заведение! Не спрашивайте, как мне это удалось. По счастью, мой научный руководитель одно время преподавал в Индии, поэтому хорошо знал английский и владел профессиональной лексикой.
«Я считаю, что библиотека должна быть открытой. Это не склад книг, а место живого общения»
Тема диплома касалась использования компьютерных и цифровых алгоритмов для анализа сложных данных. И в какой-то момент я получил задание ознакомиться с книгой известного лингвиста Вячеслава Всеволодовича Иванова «Основы лингвистики». Я был очень удивлен, но, как оказалось, принципы, описанные в этой книге, применимы ко многим алгоритмам, в том числе искусственного интеллекта. И вот в чем удивительное пересечение – Иванов был директором Библиотеки иностранной литературы, куда 25 лет спустя я тоже попал как директор.
На выставке «Книги старого дома: мир детства XIX – начала XX века» в Ивановском зале Парадная лестница «Ленинки». ФОТО: ПРЕДОСТАВЛЕНО ПРЕСС-СЛУЖБОЙ РГБ
Какие же пути вас туда привели? У вас были какие-то проекты с Министерством культуры?
Все началось в 2012 году, когда министр культуры Владимир Мединский оказал мне такое доверие, что назначил директором Департамента информационной политики и международных связей министерства. Это был большой профессиональный вызов. В числе прочего я тогда много занимался и проектом Национальной электронной библиотеки – очень интересным и амбициозным. Как видите, вновь в моей жизни всплыла тема библиотеки.
Да – и уже на новом, цифровом, уровне. А в чем, по-вашему, сохраняется важность библиотек в цифровой век? Зачем куда-то ходить, если можно читать книги в электронном формате?
О, эта священная война между «цифрой» и «печатью»! На этот счет мы выработали очень простую концепцию. Во-первых, печатная книга как объект доставляет тактильное удовольствие – от качества бумаги, полиграфии и т.д. Во-вторых, книга последовательно излагает материал и дает одномерное восприятие информации. Когда листаешь книгу, то не можешь бесконечно перескакивать на какие-то гиперссылки, таким образом, ты более сосредоточен. В-третьих, за книгой обычно стоит редакция. То есть книга воспринимается как некий доверенный источник информации. Одним словом, если нужно быстро получить какую-то короткую сводку, – электронный источник намного удобнее. А если нужно что-то изучить глубоко, то, скорее, понадобится бумажная книга.
На выставке «Книги старого дома: мир детства XIX – начала XX века» в Ивановском зале Парадная лестница «Ленинки». ФОТО: ПРЕДОСТАВЛЕНО ПРЕСС-СЛУЖБОЙ РГБ
Но есть и такой момент. Сейчас в России в год издается примерно 100 тысяч наименований книг средним тиражом около 5 тысяч. А всего в России – 42 тысячи библиотек. Так что нельзя сказать, что доступность печатных книг избыточна. Не каждый читатель физически может приехать в «Ленинку». Но каждый может почитать книгу в виртуальном читальном зале.
Читательский билет РГБ дает право пользования всеми фондами? И книгами, и газетами, и рукописями?
Да. Понятно, что какие-то книги ограничены к выдаче в силу своего физического состояния. Кроме того, у нас есть уникальные книги, например, Библия Гутенберга – одна из самых первых печатных книг, она была выпущена в городе Майнце в 1452 году. Конечно, такие вещи не выдаются читателям. Но увидеть эту Библию можно на выставке в апреле, которую мы будем делать вместе с Лейпцигским музеем книги и шрифта.
Сегодня попасть в РГБ элементарно, никаких специальных разрешений не требуется, как когда-то, – достаточно паспорта. Да и очередь не стоит. Что изменилось? «Цифра» оторвала часть желающих?
Думаю, да. Действительно, были огромные очереди, в день библиотеку посещало около 3,5–4 тысяч человек. Сейчас поток – примерно 1200. Поэтому да, мы можем себе позволить чуть снизить планку требований и сделать «Ленинку» более доступной. Почему люди приходят в библиотеку? Мне кажется, возвращается мода на интеллект. А библиотека воспринимается как место получения знаний, образования. Кроме того, даже если у тебя дома много книг и широкий канал доступа в интернет, очевидно, требуется очарование места.
Особая обстановка, дух академизма?
И то, что рядом люди заняты тем же самым делом. Все, наверное, помнят фильм «Москва слезам не верит», когда героиня приходила в 3-й зал.
Читальный зал отдела рукописей (Румянцевский зал). ФОТО: ПРЕДОСТАВЛЕНО ПРЕСС-СЛУЖБОЙ РГБ
Ну, у нее была своя задача. Он ходила и в курилку, и в буфет. Кстати, а как в «Ленинке» с буфетом?
Он есть. Практически не изменился с тех лет. Но мы над этим поработаем. Сходите в «Иностранку» – там фантастический кофе. И сама библиотека выглядит абсолютно по-другому. Я не говорю, что нужно что-то подобное сделать в «Ленинке». Но «Ленинка» и ее читатели достойны сервиса высокого уровня во всем, включая кофе и буфет.
В течение трех лет вы были директором «Иностранки». Что считаете своим главным достижением? Очевидно, ваши заслуги повлияли на ваше новое назначение – в «Ленинку»?
У нас было четыре главных направления развития. Первое – пространство библиотеки должно было стать открытым, современным, интересным, удобным, – чтобы соответствовать ее прекрасной истории. Один только штрих. Представьте себе Маргариту Ивановну Рудомино – основательницу «Иностранки» – хрупкую девушку, которая в 1921 году ходила по кабинетам партийных боссов и убеждала, что стране победившего пролетариата нужна библиотека иностранной литературы, что нужно изучать языки. И ведь она сумела найти доводы!
Второе – виртуальный доступ. Что бы ни говорили о том, что IT-технологии «убивают» библиотеку, они отлично служат для того, чтобы налаживать новые сервисы для читателей и делать фонды более открытыми.
Третье – развитие регионов. Один из проектов, который был реализован, – это небольшие модельные библиотеки по всей стране.
И четвертое – развитие международных культурных центров. Была создана «Франкотека», скоро откроется Ибероамериканский центр, открыты курсы иностранных языков совместно с институтами Данте, Гете, Сервантеса. В 2016 году у библиотеки было 77 тысяч читателей, а в 2017-м – 155 тысяч. Приток аудитории был вызван именно тем, что появились новые специализированные центры, новые пространства, новые фонды. «Иностранка» стала модным местом.
В Доме Пашкова располагаются несколько отделов РГБ, а также культурно-выставочный комплекс. ФОТО: ПРЕДОСТАВЛЕНО ПРЕСС-СЛУЖБОЙ РГБ
Кстати, насчет моды. Недавно большой резонанс вызвала фотосъемка Ингеборги Дапкунайте во время модного показа в «Ленинке» – когда актриса забралась на стол в 3-м зале. Ваше мнение на этот счет?
Я считаю, что библиотека должна быть открытой. Это не склад книг, а место живого общения. И наряду с экскурсиями, лекциями, мастер классами, которые сегодня предлагает наш проект leninkatour.ru, вполне можем проводить и подобного свойства мероприятия – почему нет? Но случай, о котором вы упомянули, действительно был близок к грани дозволенного. К сожалению, мы не смогли донести до устроителей наши ценности, наше уважительное отношение к книге, к библиотеке, к культовому залу № 3. Будем учиться это делать.
В чем вы видите свою главную задачу на посту директора «Ленинки»?
Мне кажется, директор такой непростой организации, как РГБ, должен обеспечить ее будущее, опираясь на уже сложившиеся ценности. И сделать это в очень спокойной манере, на основе глубокого уважения к традициям и людям. Такая крупная, великая библиотека не воспринимает революций. В принципе, «Ленинка» находится в хорошем состоянии, но она немного обветшала. Надо все привести в порядок. Это касается и хранения книг, и нормальных условий для читателей, – а их достаточно много, включая гардероб, и буфет, и Wi-Fi… Начиная с записи, наши читатели должны попадать в современную информационную среду. Сейчас конкуренция за время очень высока, и мы должны быть очень конкурентоспособными во всех своих проявлениях. Конечно, мы изучаем опыт наших коллег. Но «Ленинка» должна найти свой путь. We will do it our way.
Находите ли вы время на чтение?
Конечно. Я читаю в транспорте, читаю дома. Я много летаю – и это тоже время для чтения. Кстати, некоторые любимые книги, например «Доктор Живаго», не могу читать в электронном виде. Не получается.
А куда летаете не по работе?
В последнее время открываю для себя Россию. Сочи, Красная Поляна – все это стало абсолютно новым. Покататься на Розе Хутор вместо Австрии – совсем не компромисс. Из зарубежных стран больше всего люблю Италию. Там я чувствую себя как дома.
Интервью с бизнесменами, артистами, путешественниками и другими известными личностями вы можете найти в My Way.
Текст: Людмила Буркина
